10. Транстевере Ориентация
Трастевере - район веселый и непринужденный; здесь нет государственных
символов, обязательных к посещению святынь, популярных музеев и штурмуемых
японцами магазинов. Зато есть целые кварталы охристо-терракотово-рыжих
строений, оплетенных багровеющим к зиме плющом, с бельем, перевешенным через
улицу, как и положено на хрестоматийных итальянских видах. По вечерам двери в
первых этажах открываются, обнаруживая бесчисленные питейные заведения. Местные
одежные лавки, книжные магазины и табачные киоски тоже работают - чтобы
непременно попасться на глаза тем, кто шатается тут по барам. Днем же видно,
как из окон, будто в кукольном театре, выглядывают носатые старики и голосистые
старухи. Стариков, правда, становится все меньше и меньше: Трастевере, некогда
слывший самой подлинной, нетронутой, по-настоящему римской частью Рима,
постепенно освоили художники, сотрудники рекламных агентств, иностранцы из
римских отделений оон и «Кока-колы» и прочая публика, падкая на местный
колорит. В результате американский акцент слышится вокруг чаще, чем римский - с
раскатистой «р».
Впрочем, сами римляне тоже наломали здесь дров: приводя город в приличествующий
столице вид, они прорубили тут широченный, невероятно уродливый проспект,
поначалу названный Королевским, потом перекрещенный в проспект Труда и
окончательно водворившийся на карту в качестве проспекта Трастевере (Viale
Trastevere). Улица эта бесцеремонно рассекла район на две неравные части, а
вокруг нее выросло множество монструозных зданий - гимназий, больниц, фабрик,
министерств. Однако между ними осталось еще достаточно романтических проулков,
старинных церквей и живописных двориков
10. Транстевере Остров Тиберина
Приятнее всего попадать в Трастевере через единственный на
Тибре остров - Тиберина (Isola Tiberina). Только прежде чем пересекать реку,
стоит немного отойти и взглянуть с Авентинской набережной (Lungotevere
Aventino) или с Палатинского моста (Ponte Palatino) вверх по течению. Тогда
будет видно, что остров имеет поразительно правильную форму. По легенде, это и
не остров даже, а корабль, на котором римляне плавали в Эпидавр, к храму бога
здоровья Эскулапа, чтобы избавить город от мора. Известна даже дата - 293 год
до н.э. Из храма выползла огромная змея, которую послы доставили обратно на
родину. На этом месте она соскользнула в воду, а корабль превратился в остров,
посвященный Эскулапу. По крайней мере, храм Эскулапа был здесь с незапамятных
времен. В XVII веке - отчасти в силу традиции, но главным образом из
соображений безопасности - на острове учредили чумной лазарет. Все подходы и
причалы строго охранялись; выбраться можно было разве что на лодке, вывозившей
трупы. Потом его сменила больница Сан-Джованни-ди-Дио, более известная как
Фатебенефрателли (Ospedale Fatebenefratelli), то есть «Братья, творите добро».
Ее корпуса занимают всю правую половину острова.
Слева пейзаж поинтереснее. Вход на остров охраняют четыре мраморные головы на
древнем (62 год до н.э.) мосту Фабричо (Ponte Fabricio) и обрубок башни
Пьерлеони (Torre dei Pierleoni, X век). Выглядит башня довольно
непритязательно, однако в свое время - в XI веке - она служила папской
резиденцией. Из-за башни высовывается невысокая романская кампанила церкви
Сан-Бартоломео-алл-Изола (San Bartolomeo all Isola), основанной в x веке
императором Оттоном III. В ступени, ведущие на алтарь, вделана мраморная
средневековая чаша - скорее всего, она служила крышкой для колодца, оставшегося
еще от храма Эскулапа (оттуда же, кстати, и колонны). Справа от нее стоит
бронзовый арабской работы сосуд, в котором Оттон перевозил из Беневенто мощи
святого Варфоломея. А больше от оригинального здания почти ничего и не
осталось: в 1557 году его смело очередное наводнение. Нынешняя версия
принадлежит Мартино Лонги Младшему (1624).
За церковью слева есть спуск к реке - там, за плотиной, на заостренном носу
корабля-острова, загорают парочки и сидят понурые рыбаки. Иногда, как ни
странно, у них клюет. Если же никуда не спускаться, то по античному (правда,
переделанному в 1892 году) мосту Честио (Ponte Cestio) можно попасть в самую
гущу Трастевере.
В больнице Фатебенефрателли - одно из лучших отделений скорой помощи в городе
Церковь Сан-Бартоломео-алл-Изола
пн-вс 9.00-12.30, 16.00-18.30
10. Транстевере К югу от проспекта Трастевере
За мостом открывается идиллическая площадь Ин-Пишинула
(Piazza In Piscinula). От реки ее отгораживают дома XIV века с фигурными узкими
окнами, как у венецианских палаццо (когда-то они принадлежали семейству
Маттеи). Миниатюрная церковь Сан-Бенедетто (San Benedetto) на противоположной
стороне всегда закрыта, но главное, на что стоит смотреть, видно и снаружи:
колокол Сан-Бенедетто, каким-то чудом переживший многие сотни осад и кампаний
по переплавке колоколов на орудия, - самый древний в городе (1069).
Заманчивого вида улочки расходятся отсюда во все стороны. Если вы клюнете на
магазинные и ресторанные вывески, теснящиеся справа, то окажетесь на улице
Лунгаретта (Via della Lungaretta), проложенной в начале XVI века Юлием II и три
столетия служившей в Трастевере крупной транспортной магистралью. Приведет она
прямиком к главной площади квартала, Санта-Мария-ин-Трастевере, но только после
того, как пересечет широкий малоприятный проспект.
Самое занятное на улице Анича (Via Anicia) Генуэзский дворик (Chiostro dei
Genovesi, конец XV века). Правда, попасть внутрь удается далеко не всегда: в
бывший приют для генуэзских моряков просто так посторонних не пускают.
Любопытствующим следует звонить в звонок, подписанный «Sposito», и надеяться на
удачу. Если повезет, дверь откроет шамкающая старуха, точь-в-точь прислуга из
сказок братьев Гримм, и, недовольно бурча, препроводит вас внутрь, к изящным
колоннам, апельсиновым деревьям и мемориальной доске в честь первой в Риме
пальмы (1588). К зданию бывшего приюта примыкает вечно закрытая генуэзская
церковь - Сан-Джованни-деи-Дженовези (San Giovanni dei Genovesi). Впрочем, если
местный служитель окажется поблизости, можно договориться, чтобы он провел вас
в сад. Сад волшебный - похож на тот, что видела Алиса в замочную скважину.
Но главная церковь в этом районе скрывается за стеной - колокольню видно (это
единственная наклонная кампанила в Риме), но внутрь попасть можно, только если
свернуть налево на улицу Дженовези, а потом направо, на Санта-Чечилия (Via
Santa Cecilia). Тут, правда, сразу никакой церкви тоже не будет, а будут одни
только ворота. И вот уже за ними - и то если попасть вовремя - обнаружится
cначала лужайка, потом фонтан, а потом уже фасад базилики Санта-Чечилия (Santa
Cecilia) с древними порфирными колоннами и средневековой мозаикой по всему
фризу. Фасад церкви изрядно перестроен в XVIII веке, зато сама она основана еще
при Пасхалии I. На алтарной мозаике папа-основатель фигурирует в левом углу в
квадратном синем нимбе. С ним за компанию стоит святой Петр с Валерианом и
Цецилией, в центре - с огромными выпученными глазами - Христос, справа -
апостол Петр со святой Агатой. И еще пальмы, птица феникс, стадо доброго
пастыря (эффектный белый на ярко-синем фоне) и небесный Иерусалим.
Благородная римская матрона по имени Цецилия, которой посвящена церковь, жила в
III веке со своим мужем Валерианом на том самом месте, где сейчас стоит
базилика. За отказ поклоняться языческим богам Валериана обезглавили, Цецилию
же решили удушить горячим паром в ее собственной домашней парной-калидарии.
Остатки калидария хранятся в правой части базилики (вход туда, правда, закрыт,
и увидеть античные трубы не удастся). Из этой затеи ничего не вышло: святая
провела в парилке три дня, радостно распевая гимны, и даже сделалась в итоге
покровительницей музыки. Палачам пришлось рубить ей голову, и тоже
безрезультатно. После трех попыток святую бросили умирать самостоятельно, а
потом похоронили в катакомбах Сан-Каллисто. Легенда гласит, что в 1599 году,
когда гробницу вскрыли, тело было абсолютно нетронутым, и мраморную статую,
лежащую у подножья алтаря, Стефано Мадерно ваял прямо с натуры. Над алтарем - резной
мраморный балдахин Арнольфо ди Камбио (1283).
Изучив апсиду и алтарь, следует отправиться на поиски деревянной двери в начале
левого трансепта. Если в нее постучать (в строго установленные дни), на пороге
возникнет фигура в белом клобуке и покажет табличку «€2». Разговаривать с
посторонними монашкам запрещено: они затворницы, даже мессы слушают,
спрятавшись на забранных частой решеткой хорах. Туда вас и проводят, знаками
указывая путь по внутренним монастырским лестницам и коридорам. На хорах скрывается,
пожалуй, самая феерическая роспись во всем Риме - «Страшный суд» Пьетро
Каваллини (1293). Фрески сохранились не полностью - во время перестройки 1540
года их замазали. Но впечатление все равно сильнейшее - в частности, потому,
что на Христа с апостолами смотришь не снизу вверх, как обычно, а скорее сверху
вниз, почти глаза в глаза. Трубящие архангелы и толпа грешников с праведниками
- еще ниже, фактически за лавками. А на боковых стенах виднеются фрагменты
Каваллиниевых же «Сна Иакова» и «Обмана Исаака».
От когда-то на процветавшего торгового порта Рипа-Гранде остались лишь голая
набережная с мемориалом и ворота Порта-Портезе (Porta Portese), у которых
базируется главный в городе блошиный рынок. Для прогулок эти места не очень-то
подходят, так что лучше свернуть на улицу Мадонна-дель-Орто (Via Madonna dell
Orto) и взглянуть на уставленный миниатюрными обелисками фасад церкви
Санта-Мария-дель-Орто (Santa Maria dell Orto, автор - Джулио Романо). Некогда
это был главный храм для большей части окрестных цехов - огородников,
мельников, купцов, птичников, торговцев фруктами, изготовителей пасты и прочих.
Все они - включая подмастерий цирюльников - величаво именовали себя Universita,
университетами.
А чуть поодаль, на площади Франциска Ассизского, стоит другая примечательная
церковь - Сан-Франческо-а-Рипа (San Francesco a Ripa), построенная на месте
странноприимного дома, где святой Франциск несколько раз останавливался.
Поднявшись по лестнице, ведущей из сакристии наверх, можно даже попасть в его
келью - с камнем вместо ложа и тремя иконами, центральная из которых считается
единственным схожим (прижизненным) портретом святого. Из прочей утвари имеется
резной алтарь, который, поворачиваясь вокруг своей оси, вдруг оборачивается
шкафчиком-дарохранительницей.
В самой церкви - скопище пышных надгробий; самое впечатляющее - капелла
Паллавичини Роспильози в дальнем правом углу, где над бюстами сиятельных членов
фамилии отплясывают наглые скелеты. А в левой части трансепта хранится
последняя работа Бернини - статуя блаженной Людовики Альбертони (1674),
вариация на тему куда более известной святой Терезы.
Все лавки на Лунгаретте открыты допоздна; большинство из них работает еще и по
воскресеньям
Генуэзский дворик (Chiostro dei Genovesi)
Via Anicia 12
Зима: вт, чт 15.00-18.00; лето: вт, чт 14.00-16.00; в августе закрыт
Вход свободный
Генуэзская община обосновалась в этом квартале из-за его близости к порту
Рипа-Гранде
Базилика Санта-Чечилия (Santa Cecilia)
пн-сб 9.30-12.30, 16.15-18.30, вс 9.30-9.45, 11.15-12.15, 16.15-18.30
Святой Цецилии посвящена Римская консерватория - Accademia Nazionale di Santa
Cecilia
Осмотр фресок Каваллини
вт, чт 10.00-12.00
Вход - €2
Рынок у Порта-Портезе
вс 5.00-14.00
Церковь Санта-Мария-дель-Орто
вс 9.30-11.00
Церковь Сан-Франческо-а-Рипа (San Francesco a Ripa)
Via San Francesco a Ripa 20
пн-вс 6.30-12.00, 16.30-18.30
10. Транстевере К северу от проспекта Трастевере
Злосчастный проспект Трастевере начинается все-таки довольно
сносным образом: на открывающей его площади Белли (Piazza Belli), плавно
перетекающей в площадь Соннино (Piazza Sidney Sonnino), помимо бронзового
человека в цилиндре, трамвайной остановки и «Макдоналдса», стоит средневековая
башня. В городе она известна как «Дом Данте» (Casa di Dante) - что неправда: на
самом деле здание принадлежала баронам Ангуиллара, а поэт там только
останавливался.
На противоположной стороне улицы, в глубине, виднеется церковь Сан-Кризогоно
(San Crisogono, IV век). В ее истории - две кардинальные перестройки: одна в
XII веке, когда за дело брался происходивший из Трастевере папа Иннокентий II
(с тех пор осталась кампанила и мозаичный пол), и вторая - при кардинале
Сципионе Боргезе, в 1620-1626 годах (тогда появились бесчисленные
геральдические драконы и удивительная апсида - без фресок, но с позолоченными
барельефами на белом фоне). За алтарем сохранилась еще мозаика конца XIII века,
с Мадонной, младенцем и двумя святыми, Хризогоном и Иаковом. Теоретически, если
удастся отловить священника и с ним договориться, можно посмотреть еще на остатки
базилики IV века: раскопана стена апсиды с геометрической росписью, бледные
фигуры святых VIII века и история святых Бенедикта и Сильвестра (XI век).
Дальше с проспекта Трастевере надо сворачивать - благо как раз под боком у
Сан-Кризогоно начинаются магазины и рестораны Лунгаретты, которая выведет
прямиком на главную площадь квартала, Санта-Мария-ин-Трастевере (Piazza di
Santa Maria in Trastevere). В центре ее устроен восьмиугольный фонтан с
чрезвычайно удобными ступеньками. Днем они покрыты сплошным слоем отдыхающих
туристов, а по вечерам на площадь стекаются вообще все - и приезжие, и местные,
и римские иностранцы: любой клубно-танцевально-алкогольный маршрут в какой-то
момент обязательно выводит сюда. Так что пятничными и субботними вечерами пространство
вокруг фонтана забито народом не хуже концертной площадки, на которой вдобавок
непрерывно что-нибудь происходит: то шпаги глотают, то факелами жонглируют, то
просто местные панки ссорятся.
Помимо удобства, у людей, которые тут собираются, есть и еще один резон -
церковь Санта-Мария-ин-Трастевере, которая особенно хороша по вечерам, когда
мозаики на фасаде подсвечиваются и их золотистый фон испускает отраженное
сияние. Мозаики - XIII века, как и кампанила, весь остальной фасад переделал в
начале XVIII века Карло Фонтана. Сама же церковь намного старше - это едва ли
не самая древняя христианская базилика в Риме. Ее основал папа Каликст
(217-222) на том месте, где за несколько десятилетий до рождества Христова
из-под земли вдруг забил черный маслянистый фонтан (нефть - утверждают
позднейшие ученые). Позже диковинное явление сочли провозвестием явления
Мессии, и место, откуда он вырвался, стали почитать как святыню (в нынешней
церкви оно обозначено черным кругом на ступеньке пресбитерия). Когда стало возможно
строить настоящие, а не потайные храмы, папа Юлий I воздвиг тут базилику,
которую, как и большинство древних римских церквей, основательно переделали в
XII веке при Иннокентии II (на строительство пошел мрамор из терм Каракаллы, а
самого Иннокентия погребли тут же, в античном порфирном саркофаге, вытащенном
из замка Святого Ангела). То немногое, что сохранилось от первоначального
здания, развешено по стенам портика вместе с мраморными обломками из соседних
катакомб. В XVIII веке базиликой занялись снова, но, к счастью, главное
осталось нетронутым: спасся великолепный мозаичный пол в технике косматеско, а
в апсиде по-прежнему сверкают мозаики. Их выкладывали уже после смерти
Иннокентия: папа изображен там без квадратного нимба, зато - с миниатюрной моделью
церкви. Ему составляют компанию святые, окружающие Христа и Мадонну, пророки и
рука Всевышнего, тянущаяся из облаков. В конце XIII века добавилась еще и
история Богоматери, которую Пьетро Каваллини выложил по заказу кардинала
Стефанески (заказчик изображен в самом центре, вместе с Мадонной и апостолами).
Кроме мозаик стоит взглянуть еще на деревянный резной потолок с росписью
Доменикино и на древнюю икону в капелле Альтемпс. И - уже выходя - еще раз на
мраморный коллаж в портике.
Если случится настроение посетить еще парочку церквей, то тут же за углом
имеются: слева - Сан-Каллисто (San Callisto, VIII XVII века), впрочем, закрытая
на бессрочную реставрацию, справа - Сант-Эджидио (Sant Egidio, XVII век) с
Музеем римского фольклора, а чуть подальше - веселая барочная
Санта-Мария-делла-Скала (Santa Maria della Scala) с кармелитской аптекой XVII
века во втором этаже соседнего дома. Но лучше просто плутать по кривым
проулкам, зацепляясь взглядом за плющ на фасаде, за мраморный барельф, за овощи
в лавке и рожу за окном, постепенно выруливая к реке и снова забираясь в гущу
средневековых построек.
В конце концов вас непременно вынесет к воротам Порта-Сеттимиана (Porta
Settimiana), переделанным из триумфальной арки времен Септимия Севера. У самых
ворот, в домике, почти проглоченном плющом (Via Santa Dorotea 20), жила
Маргарита Лути, Рафаэлева Форнарина.
А за воротами начинается улица Лунгара (Via Lungara) - длинная (в целый
километр) и совершенно прямая, что в этой части города смотрится по меньшей
мере неожиданно. По сторонам ее идут сначала сплошные дворцы и виллы. Слева,
под номером 10, возвышается нежно-розовая махина - палаццо Корсини (Palazzo
Corsini, XV век; перестроен Фердинандо Фугой в XVIII веке). Он прославился в
середине XVII века, когда сюда водворилась королева Кристина Шведская со всем
своим штатом поэтов, шутов, музыкантов и кардиналов. Тогда, правда, дворец был
известен как палаццо Риарио. Второй раз о нем заговорили при Наполеоне: тут
поселился Жозеф Бонапарт. А закончилось все тем, что здание перешло Академии
Линчеи, а из прилегавшего к нему роскошного парка устроили Ботанический сад
(Orto Botanico). Окрестные мамаши водят туда детей - играть под пальмами;
где-то между метасеквойями и кувшинками, прямо на траве заседают математики или
кардиологи; в бамбуковых зарослях теряются парочки. Лучшего отдыха от
достопримечательностей не придумать. Особо любопытные могут изучать таблички с
описанием окружающей флоры.
Через улицу от палаццо Корсини - ограда виллы Фарнезина (Villa Farnesina).
Построил ее главный ренессансный крез - сиенский банкир Агостино Киджи,
кредитор нескольких пап и доброй половины остальных европейских государей. О
приемах у Киджи ходили легенды. Говорили, что он приказывал слугам выкидывать
драгоценные приборы в реку - дескать, проще новые завести (под окнами, правда,
была протянута специальная сетка, которую ночью потихоньку вытягивали из воды).
Естественно, резиденцию банкира строили и украшали самые лучшие художники,
какие только имелись в ренессансном Риме: Бальдассаре Перуцци, Себастьяно дель
Пьомбо, Джулио Романо, Содома, Рафаэль. Росписи великолепно сохранились, хотя
наследники синьора Агостино очень быстро все растратили, и уже в 1590 году
вынуждены были продать виллу. Именно тогда она получила свое нынешнее название:
участок перешел к семейству Фарнезе. Следующими владельцами стали Бурбоны,
устроившие на вилле зал заседаний Неаполитанской академии; дуче водворил сюда
общенациональных академиков, а сейчас на верхних этажах базируется Академия
Линчеи, которая в отличие от прочих римских академий специализируется в
основном на точных и естественных науках. В анфиладах нижних залов устроен
музей - пожалуй, самый жизнерадостный и светлый в городе.
Самое удивительное, что в паре сотен метров от всей этой красивой жизни,
посреди вилл и идиллических садов, находится старинная и до сих пор действующая
тюрьма Реджина-Чели (Regina Coeli). Пару веков назад, когда в ходу были уличные
бои, а умение обхитрить иностранца считалось большой доблестью, существовала
даже поговорка: «Тот не римлянин, кто ни разу не преступал порога
Реджина-Чели».
Церковь Сан-Кризогоно (San Crisogono)
Piazza Sonnino 44
пн-сб 7.30-11.30, 16.00-19.00, вс 7.00-13.00
Из баров площади Санта-Мария-ин-Трастевере местные обычно сидят в Di Marzio
напротив церкви; остальные считаются туристической приманкой
Санта-Мария-ин-Трастевере
пн-вс 7.30-19.00
Санта-Мария-делла-Скала
Piazza della Scala 23
пн-сб 9.00-12.00
Аптека кармелитов
Piazza della Scala 23
пн-сб 9.00-13.00, 16.00-20.00
Портреты Форнарины есть в палаццо Барберини и в галерее Уффици («Мадонна с
вуалью»)
Ботанический сад. Главные ворота - на Largo Cristina di Svezia
вт-сб 9.30-18.30 Вход €2,07, для детей до 11 лет - €1,04
Акведук Траяна идет вдоль улицы Аурелиа
Церковь Сан-Пьетро-ин-Монторио
пн-вс 9.00-12.00, 16.00-18.00
Темпьетто (Tempietto del Bramante)
Ноябрь-апрель: вт-вс 9.30-12.30, 14.00-16.00; май-октябрь: вт-вс 9.30-12.30,
16.00-18.00
Монастырь Сант-Онофрио
Piazza
Sant``Onofrio 2
вс, праздники 10.00-12.00
Музей Тассо
06 682 81 21
Посещение по предварительной договоренности
Вход свободный
10. Транстевере Мосты через Тибр
Из мостов, фигурирующих на сегодняшней карте Рима, - а их 21
- в Средние века существовало лишь четыре: один вел к замку Святого Ангела
(античный Pons Aelius, он же Pons Hadriani), один (античный Pons Aemilius) - в
район нынешней площади Ин-Пишинула; еще два, мост Фабриция и мост Цестия,
связывали город с островом Тиберина.
Эмилиева моста, возведенного в 179 году до н.э. цензорами Эмилием Лепидом и
Фульвием Нобилиором, довольно быстро не стало: наводнение оставило от всего
сооружения один лишь центральный пролет. Несколько раз мост пытались навести
заново; больше всех усердствовал Павел III, который поручил было работы
Микеланджело, но потом заказ у флорентийца отобрал и передал Нанни ди Баччо
Биджо. Тот поставил на Тибре конструкцию исключительного изящества, но, увы,
крайне непрочную - продержалась она всего лет пять. Последующим правителям
реставрация моста казалась чересчур дорогостоящим проектом, так что до 1887 года
дожили лишь жалкие остатки, известные под именем Ponte Rotto - Разрушенный
мост. Периодически его пытались латать досками, но первое же наводнение
неизбежно их сметало. В конце концов по соседству построили другой мост -
железный, Палатинский (Ponte Palatino), а от этого оставили все тот же
центральный пролет, чтобы не очень мешался.
Мостам, ведущим к острову, повезло больше. С I века до н.э. они сохранились в
почти неизменном виде - разве что мост Цестия (Ponte Cestio), который немного
переделали в 370 году со стороны Трастевере. Если дойти до его середины, то в
набережной по левую сторону будет видно отверстие: сюда выходила Клоака
Максима.
Мост Святого Ангела (Ponte Sant Angelo), прежде чем Бернини изукрасил его
крылатыми скульптурами, вел к совершенно языческой святыне - мавзолею
императора Адриана. Потом мавзолей превратился в папский замок, а мост - в
главную переправу, по которой бесчисленные паломники попадали с левого берега
на правый, к собору Святого Петра и Ватикану. Неудивительно, что во время
юбилейного 1450 года он не выдержал груза и обвалился. Погибло больше двух
сотен человек; многие из тех, кто не упал в воду, были задавлены, когда толпа
ринулась прочь от реки (улица, ведущая от набережной к площади Навона, с тех
пор называется Via del Panico).
Чтобы такого не повторялось, предусмотрительный Сикст IV, объявляя следующий
юбилей, заложил еще один мост, Сикстинский (Ponte Sisto). Когда-то, правда, тут
уже была переправа (остатки античной конструкции архитектор Баччо Понтелли
встроил в свой первый пролет). И тем не менее Сикст стал первым строителем
мостов со времен Империи, чем невероятно гордился. Он даже велел написать на
мраморе: «Прохожий, помолись за здоровье Сикста Четвертого». На самом деле,
конечно, молиться следовало не только за него: на строительство пошли деньги,
взятые не из папской казны, а у римских проституток. Всякий раз когда речь
заходила о масштабных общественных работах, с них собирали удвоенные или
утроенные подати.
Остальные римские мосты были построены уже после объединения Италии и
возведения набережных - в основном в 1880-е годы
10. Транстевере Королева Кристина
Королева Кристина Шведская (1626-1689) была самым крупным
трофеем из всех, что папе Александру VII удалось добыть в войне с
протестантами. В возрасте 28 лет эта эксцентричная дама перешла в католичество,
отреклась от престола и переехала жить в Рим.
Принимали ее поначалу с невероятной помпой. Бернини лично придумал карету для
триумфального въезда (куда Кристина, однако, садиться отказалась) и украшения
для всех улиц, по которым королева должна была проследовать к отведенному ей
для жительства палаццо Фарнезе - одному из самых прекрасных дворцов в городе.
Саму гостью из всей церемонии порадовали одни только фонтаны; она решила, что
вода льется исключительно в ее честь, и даже попыталась дать папским вельможам
свое милостивое дозволение прекратить расточительство и фонтаны отключить.
Очень быстро обнаружилось, что сиятельная шведка - весьма беспокойная и
обременительная гостья. Умная, своевольная, взбалмошная, мужеподобная и
сладострастная Кристина своими бесконечными выходками настолько утомила
понтифика, что все были только счастливы, когда она, пресытившись папским
двором, отправилась искать себе счастья и престола в других местах. Увы,
безуспешно: с Неаполем не сложилось, поляки звать ее не захотели. И тогда
Кристина снова вернулась в Рим. На сей раз она поселилась в бывшем палаццо
Риарио на другой стороне реки (теперь это дворец Корсини), где и прожила до
самой своей смерти, постепенно превращаясь в персонажа городского фольклора.
Обсуждалось все: ее влюбленность в кастрата Джузеппе Бьянки, певшего в театре
Алиберт, ее немыслимая расточительность (если бы не старинный любовник,
кардинал Аццолини, управлявший делами королевы, она бы за пару лет разорилась),
ее привычка рядиться в мужское платье и предаваться совершенно не дамским
забавам (например, стрелять из пушки одно из пущенных Кристиной ядер до сих пор
покоится в фонтане на вилле Медичи), ее страсть к театру (шведка не пропускала
ни одного представления и на каждое неизменно опаздывала). Но точно так же
прославились ее блистательные приемы, куда собирались все самые выдающиеся
ученые и литераторы Европы, а также все уважающие себя путешественники. Хозяйка
салона (знавшая, между прочим, 8 иностранных языков, писавшая стихи и весьма
поднаторевшая в алхимии) даже основала свою собственную Королевскую академию,
из которой впоследствии получилась Аркадия (Кристина была посмертно объявлена
аркадской Василиссой, то есть властительницей).
Когда Кристина умерла, тогдашний папа (а это был уже Иннокентий XI) вздохнул с
облегчением - и велел похоронить ее в крипте собора Святого Петра. Надгробный
монумент по проекту Карло Фонтаны и сейчас стоит в Сан-Пьетро, в правом
трансепте.
10. Транстевере Яникул
На самый высокий римский холм - Яникул (Janicolo),
посвященный обманчивому богу Янусу, - можно забраться с двух сторон: с площади
Делла-Ровере (Piazza della Rovere) круто вверх, к монастырю Сант-Онофрио - либо
подниматься постепенно, по переулкам Трастевере. Скажем, по лестнице, ведущей
от Виколо-делла-Фруста (Vicolo della Frusta) и Виколо-дель-Чедро (Vicolo del
Cedro), или по улице Монте-Аурео (Rampa di Monte Aureo). Либо - если нет сил
карабкаться по ступенькам - по плавно взбирающейся на вершину улице Гарибальди,
мимо монументального фонтана Паола (Fontana Paola). Сооружение это, по размерам
ничуть не уступающее фонтану Треви, водрузил здесь Павел V, когда ему удалось
вернуть в изрядно завшивевший город воду из Траянова акведука. Летом фонтан
используется как задник для спектаклей и концертов.
Дальше дорога выводит к размашистому желто-розовому испанскому посольству при
Святом престоле и к беломраморной церкви Сан-Пьетро-ин-Монторио (San Pietro in
Montorio; Баччо Понтелли, 1481). Место для нее выбрано не просто так - именно
тут первый апостол был распят (вниз головой, чтобы не слишком уподобляться
Учителю). Ясно, что столь важным храмом занимались особенно пристально:
Изабелла и Фердинанд Испанские профинансировали строительство, а росписи были
заказаны первейшим художникам. Справа от входа, в первой же капелле, Себастьяно
дель Пьомбо изобразил маслом на стене бичевание Иисуса (есть версия, что по
рисунку Микеланджело); он же написал «Вознесение» и двух пророков в закомаре. В
следующей капелле - «Мадонна с письмом» Помаранчо и Сивиллы Бальдассаре
Перуцци. Апсиду изначально украшало Рафаэлево «Преображение» (ныне переехавшее
в Музеи Ватикана), но теперь осталось одно «Распятие святого Петра» Гвидо Рени
(и то в копии; оригинал все в том же Ватикане). Остальное пространство занимали
бесконечно плодовитые Вазари с Амманати.
Помимо фресок (и капеллы по проекту Даниэле да Вольтерра, пятой слева) церковь
славна могилой Беатриче Ченчи (в четвертой капелле слева, без надписи) и
круглой часовенкой, отмечающей точное место распятия - Темпьетто (Tempietto,
Браманте, 1505). Из всех ренессансных штудий на тему пропорций эта миниатюрная
конструкция - пожалуй, самая гармоничная, несмотря даже на пристроенный позже
цокольный этаж.
Дальше улица Гарибальди, обернувшись бульваром (Passeggiata), тянется вдоль
всего холма: слева - пинии и купол Сан-Пьетро, справа спускается к реке зелень
Ботанического сада. Дальше все пространство вплоть до самого горизонта - то
есть до голубых Альбанских гор - заполняет город. К бронзовому Гарибальди, водруженному
на огромную белую тумбу, по вечерам съезжается целоваться пол-Рима: марево
огней под ногами, ветерок и прочая романтика - по полной программе. Днем
встречаются все больше туристы и мамаши с детьми: здесь имеется совершенно
пряничная карусель, а за киоском с кока-колой прячется кукольник с полным
лотком марионеток и табличкой «Камнями не швыряться» (представления - ежедневно
с 15.00 до 19.00).
Монументальная программа конным Гарибальди не заканчивается - чуть дальше есть
еще гигантский маяк, подаренный итальянскими эмигрантами из Аргентины, -
памятник его жене Аните, которая тоже участвовала в той самой обороне Рима
(1849), что дала повод для превращения идиллического холма в филиал Алтаря
Отечества (вдоль дороги имеются еще и бюсты гарибальдийцев - участников
сражения).
Впрочем, героическая оборона Рима - далеко не единственный сюжет,
разворачивавшийся на Яникуле. В XVIII веке в роще Парразио позади
Сан-Пьетро-ин-Монторио декламировали идиллические вирши члены академии Аркадия,
а еще раньше здесь обитал Тассо, под конец жизни выбравшийся наконец из приюта
для умалишенных. На бульваре показывают дряхлый, полузасохший от удара молнии,
но почему-то до сих пор живой дуб, под которым поэт любил сиживать во время
прогулок. Приходил он из соседнего монастыря Сант-Онофрио (Sant Onofrio),
стоящего у самого спуска с холма. Обычно на него никто не обращает внимания:
кажется, что кроме детской больницы (Ospedale del Bambin GesЭ) в этом районе
ничего и не осталось. Но если - не доходя до больницы - подняться вверх по
лестнице, то наверху обнаружится изящная церковь с росписями Доменикино под
портиком и сияющей «Историей Марии» Бальдассаре Перуцци в апсиде. Здесь Тассо
жил (его келья сохранилась) и скончался, одного дня не дотянув до назначенного
папой Климентом триумфа на Капитолии. Венчать лавровым венком пришлось мертвое
тело, которое потом вернули в Сант-Онофрио и похоронили в монастырской церкви
(надгробие Тассо - в первой капелле справа).
Неподалеку, между прочим, обретался и еще один поэт - Иосиф Бродский, гостивший
в Американской академии у ворот Сан-Панкрацио (Porta San Pancrazio). Туда можно
выйти, если за Сан-Пьетро свернуть с панорамного бульвара, минуя
муссолиниевский монумент павшим гарибальдийцам и бесчисленные посольские виллы
c парками. Парки продолжаются и за воротами: слева будет вилла Абамелек (Villa
Abamelek), бывшее имение Демидовых, теперь российское посольство с бдительно
охраняемым входом, а справа - поодаль - ворота виллы Дориа-Памфили (Villa Doria
Pamphilj), огромного, почти бесконечного парка с бегунами, парочками,
одичавшими зарослями, скрупулезно подстриженными миртовыми изгородями и
голубоватым дворцом. Правда, дорога туда ведет довольно неприятная: улица
Аурелиа (Via Aurelia), столь удобно выглядящая на карте, на самом деле не приспособлена
ни для какого движения, кроме автомобильного: это оснащенная останками акведука
узенькая тропинка безо всяких следов тротуара, по которой безостановочно
несутся машины.
Монастырь Сант-Онофрио
Piazza
Sant``Onofrio 2
вс, праздники 10.00-12.00
Музей Тассо
06 682 81 21
Посещение по предварительной договоренности
Вход свободный
Акведук Траяна идет вдоль улицы Аурелиа
Церковь Сан-Пьетро-ин-Монторио
пн-вс 9.00-12.00, 16.00-18.00
Темпьетто (Tempietto del Bramante)
Ноябрь-апрель: вт-вс 9.30-12.30, 14.00-16.00; май-октябрь: вт-вс 9.30-12.30,
16.00-18.00
|